Клуб Зоси Форум

Москва, Питер, Новосибирск, слякоть, ноябрь, побочка

Поэт N сообщил, что давно хочет писать роман. «Но», - говорит, - «у меня есть две проблемы. Первая – я ничего не знаю о жизни…»
Не в последнюю очередь я так люблю поэта N за то, что при этом у него есть вторая проблема.

Аня Трифонова объясняет, что манго есть не надо, потому что оно пахнет морковкой. Юля Идлис объясняет, что манго есть надо, но пахнет оно и правда странно, - а именно, елкой. Юра принюхивается и говорит, что манго пахнет манго. Его теория, естественным образом, оказывается нефальсифицируемой, и некоторое время все молчат. Наконец, Юля ядовито замечает, что, вот – есть среди нас человек, который знает, как пахнет манго. «А то», - говорит Юра. «Интересно», - спрашивает Марк, - «а что еще, по Вашему, пахнет манго?» «Детеныши манго», - говорит Юра невозмутимо.

Выезжаем из моего двора, Юля резко нажимает на газ и радостно говорит: «Смотрите! Смотрите! Милиция уступает мне дорогу!»
Хочется добавить: «…со свойственным ей эгоизмом».

Некоторые люди объясняют, что желание иметь длинные ноги, тонкую талию, большую грудь и хорошую кожу – это иррациональная женская блажь, - в то время как на самом деле речь идет о совершенной прагматике, легко поддающейся переводу на язык финансов. В частности, длинные ноги – минус 50 долларов в месяц на психотерапевта. Большая грудь - минус 50 долларов в месяц на психотерапевта. Тонкая талия - минус 50 долларов в месяц на психотерапевта. Хорошая кожа - минус 50 долларов в месяц на психотерапевта. Вот и получается: так - 400 долларов в месяц, а так можно и в 200 уложиться.

- …потому что, Олег, я тебе давно говорю, - пока ты не пойдешь в отпуск, Все. Будет. Плохо! – говорит Юра яростно.
- Это проклятье? – тихо спрашивает Олег побелевшими губами.

В Питере по залу ресторана слоняется голубь, клюет пол, квохчет и, наконец, тяжело вспархивает ко мне на стол. Как это свойственно голубям, он радикулитно выворачивает шею и смотрит взглядом юродивого, просящего на лекарства. Я не доверяю голубям (мне непонятно, зачем Господу животное с красными ногами; здесь что-то нечисто), но сердце у меня мягкое, и я даю голубю кусок булки. Голубь ковыряется в булке, я – в пасте, голубь смотрит на меня благодарно, я на голубя – дружелюбно, голубь разворачивается и гадит мне на край тарелки.
Ни слова о российском газе.

Нелли рассказывает дивную историю о прозелитической (в некотором смысле) организации «Эвен Эзер», каковая одержима идеей собирания всех иудеев на Земле Израилевой, дабы Мессия, наконец, пришел. Представители организации, соответственно, ездят в разные закоулки земного шара и там убеждает иудеев срочно репатриироваться. И вот представителям организации сообщили, что в некоем городе на границе с полярным кругом есть еврейская семья. Организация нашла адрес семьи и отправилась на дело. Семья, изумленная неожиданным визитом, беседовать с организацией отказалась. Тогда организация расчехлила гитары и, по колено в снегу, принялась исполнять у семьи под окнами бодрую песню «Эвену шалом алейхем!» В песне этой ровно три слова и три такта. Организация пела на протяжении восьми часов. На девятом часу осаждаемая семья сломалась и вышла к ним в полном составе.
Вот некоторая другая организация в поисках евреев усердно рыскала по чердакам и подвалам. А надо просто методы знать.

Эти же достойные люди приехали в Дудинку (это месторождение за Норильском, кто понимает), потому что проведали, что еврей есть и там. Зашли в кафе (в Дудинке), поинтересовались у официантки (в Дудинке), не знает ли она еврея. Официантка не просто не знала никакого конкретного еврея (в Дудинке), - она была не вполне знакома с понятием. Организация по мере сил объяснила, кто такой еврей, и еще раз попросила официантку сосредоточиться. Официантка недоуменно покачала головой и сказала, что сейчас спросит у директора.
- Соломон Израилевич! – крикнула она в сторону кухни, - тут какие-то люди ищут еврея!
Соломон Израилевич присоединился к гостям и подтвердил, что никакого еврея (в Дудинке) отродясь не видал и вообще смутно понимает, кто это такой. Предложил взамен муксун и оленину.
Представьте себе: Дудинка, полярная ночь, кафе, муксун, оленина, Соломон Израилевич…

Товарищи сообщают, что утконос ядовито кусается, но никто об этом не знает, потому что кусается он очень редко. Надо полагать, только когда разводится.

Сегодня мне предложили съесть орех.
Меня это каждый раз поражает. Но еще больше меня поражает тот факт, что многие люди действительно едят орехи. Я это видела сама, несколько раз. Вполне милые, здравомыслящие люди, я бы никогда ничего такого за ними не заподозрила.

Люди! Милые, здравомыслящие люди! Посмотрите на орех! Скажите мне, он выглядит, как еда? Нет, не выглядит. Он не выглядит, как еда, он выглядит, как неприятный твердый предмет, вполне годный для того, чтобы кидать им в спящего кота или, скажем, в постового. Сравните свои ощущения при виде ореха с ощущениями при виде, например, нежной куриной котлетки. Нежная куриная котлетка - это еда. А орех - это компромисс между камнем и сливой, при помощи которого Господь демонстрирует нам, что для него нет границы между миром органическим и неорганическим, как нет границы между миром горним и дольним. Не ешьте Господне Учебное Пособие, это неприлично, как в школе парту грызть. А если вы атеист-эволюционист и не признаете всякого такого, - тем паче не ешьте орех. Не для того ваши предки мучительно слезали с дерева, чтобы вы своими выродившимися зубами кололи орехи. Они от такого поведения, небось, переворачиваются в местах археологических раскопок.

Еда должна быть теплой, мягкой и гомогенной. Тест на съедобность того или иного объекта проводится при помощи ложки. То, что нельзя съесть ложкой - не еда. Не знаю, у кого как обстоят дела, - но моя, например, жизнь достаточна трудна и без того, чтобы бороться с мозговой костью за мозг. Хорошо, я согласна, мозг принадлежит ей. Зачем мне лишние десять грамм мозга? Я и свои-то полкило не могу эффективно задействовать. Я не желаю добывать добывать мясо из липкого клавесина, который называют "ребрышки барбекю". И вот это волосатое, твердое, с пластмассовым запахом, которое нужно ковырять хромированной отверткой за 128 USD, чтобы иметь честь вылить себе на штаны четверть стакана сладкой воды, я тоже отказываюсь ковырять. Равно как отказываюсь препарировать гигантскую шипастую шишку ради каких-то волокнистых кружочков. Есть ананас при том, что в мире существует сгущеное молоко, - это как вести с собой в бордель шестнадцатилетнюю ирландскую католичку и там ее натужно домогаться.

Нет, не то чтобы я была против орехов, как таковых. Приносите орехи, у меня кошка спит двадцать три часа в сутки и под окнами пост ГАИ. Но зачем же взрослому человеку вот это вот в рот тянуть? В него и так лезет что попало.

В кафе на Покровке услышала, как одна официантка говорит другой:
- Вон люди Новый год обсуждают, а я про него даже подумать боюсь. У меня собака от шампанского вся чешется.
Умеют люди жить.

Ничего не могу поделать, - с раннего детства в строчке "Старый Мазай разболтался в сарае..." мне слышится нечто суицидальное.

Для людей, полагающих, что они способны не думать о Белой Обезьяне, предлагаю новое испытание: путем долгих размышлений мы с поэтессой N пришли к выводу, что лысая кошка на ощупь - точь-в-точь пенис.
Предлагаю всем желающим не думать о лысой кошке в соответствующих ситуациях. О ее напряженном, проникающем в самую душу взгляде. О ее острых, длинных когтях.

И вообще – про животных на ощупь. Не считая обычных котов и собак (которые не считаются), я трогала (в порядке ослабления переживания) рыбок, игуану, одиннадцать человек мышей, лысую собачку, бывшую корову и чье-то ухо.
Рыбок я трогала в возрасте примерно семи лет. Рыбки эти принадлежали моему двоюродному брату Игорю, обладателю небольшого аквариума. Я никогда не разбиралась в рыбках, но по мне так они были похожи на мелкую, на один зуб, селедку: сантиметра три, что ли, длиной, причем одна, как сейчас помню, была кривенькая, вроде Квазимодо или профессиональной вышивальщицы. Вот ее-то я и пожалела: вынула сачком из аквариума, положила на ладонь и погладила. Это было примерно как погладить мелкую, на один зуб, селедку. Рыбка была холодная и от холода дрожала очень крупной дрожью. Я ее согрела, она заснула, и я положила ее назад, в аквариум. Она очень мило дремала на дне, среди извилистых водорослей, а я вытерла руки о красный комбинезон и мама два дня не могла понять, откуда пахнет рыбой.

Игуану я трогала последний раз при тяжелых для нас обеих обстоятельствах. Живая игуана на ощупь очень хороша, точь-в-точь дорогая дамская сумочка в теплом помещении, а неживая на ощупь как мертвая ящерица, ничего особенного.

Одиннадцать человек мышей надо трогать так (если, конечно, вы хотите получить сильное тактильное переживание): открыл клетку, закрыл глаза, сунул руку и замер. Дальше они все делают сами, а ты стоишь с чувством, что вот - зима, шуба, руки мерзнут, ты сунул руку подмышку - а там что-то копошится и ссыт. Трудно только первые три секунды. Потом, к сожалению, привыкаешь: ну, шуба, ну, ссыт. Если есть желание прочувствовать мышь полнее, надо лечь и посадить ее себе на голый живот: у нее холодные ноги, чего как-то не ждешь от такого уютного существа (впрочем, распространяется на многих). Для окончательного тактильного понимания мыши можно проделать небольшое упражнение, а именно - дождаться момента, когда мышь зевнет, и сунуть ей в пасть первую фалангу мизинца. Ощущение истерически смешное - как когда суешь палец в пасть восточной овчарке, только малюсенькой-малюсенькой*: что, тварь, съела? Ха-ха! Тут как раз глаза закрывать не надо: выражение, возникающее на морде у мыши, - важная составляющая позитивного переживания.

Лысые собачки, как известно, бывают трех, что ли, пород: мексиканская, китайская и еще какая-то бедняжка. Кого-то из них я трогала, - похоже на полуживую игуану, неинтересно. Гораздо интереснее трогать обычную болонку, если она обрита налысо. Это соседский мальчик Арик решил свою толстую доходяжку спасти от жары тяжелым израильским летом. Они со старшим братом зафиксировали ее и побрили целиком, включая уши, - причем не машинкой, а нормальной такой безопасной бритвой. Наощупь это было очень, очень страшно. Это наощупь было против всех законов Божьих и человеческих, а на вид это было ярко-розовым с белыми клочьями. Верно, умирающий от чумы чувствует себя так, как чувствовала себя эта бедная собачка: жалеют тебя все до смерти, а погладить - неееет. Я потрогала ее не по своей воле, а потому, что Арик ею в меня кинул, а я в ужасе попыталась ее отбить.

Бывшая корова провела со мной ночь, причем я была сверху. Утром она обнаружилась под спальником фактически в полном составе. Наощупь - как кость в супе, но без мяса, без мозга и без супа.

Чье-то ухо я трогала в состоянии сильного опьянения, не приходя в себя, на вечеринке из примерно тридцати человек в каком-то загородном доме. Я легла спать в небольшой комнатке и твердо помню, как трогала чье-то ухо. Во сне у меня хватило сообразительности предположить, что оно не человеческое (потому что тонкое и гнется в разные стороны), не птичье (потому что у птиц нет ушей), и не мое (потому что мои уши были где-то выше, в районе тумбочки, там, где кончается подушка и начинается неведомое). Ухо лезло мне в нос (ощущение - как если бы из подушки лезли толстые перья - и шевелились, шевелились...). Я хорошенько ухватилась за это ухо и отшвырнула его подальше.
Проснувшись, я при свете дня обнаружила, что в доме есть три кошки, и успокоилась. Ощупью найдя ванную, кухню, чайник, чашку и стол, я попыталась поправить свои дела, и тут одна из кошек влезла мне на колени. "Кисакисакиса", - с мукой сказала вежливая я сухим языком, крепче ухватилась за чашку с чаем, а свободной рукой погладила кису по голове. Что-то было не так. Тогда я заставила себя шевельнуть головой и посмотреть вниз. Одного уха у кисы не было.
... Как сейчас помню: ошпаренная кошка наощупь - как обычная кошка, только очень больно. Ухо она потеряла в драке, прошлым летом. Больше мы с ней не щупались.

Еще меня лизал хорек и пиздила ногами одна белка, - но, как было верно замечено, это они меня трогали, а не я их, - так что все вопросы к ним.

Стратерн в «Краткой истории медицины» пишет, что Алексис Каррель, нобелевский лауреат и великий врач, не лишенный, при всем том, жульнического оппортунизма, сумел убедить весь мир, будто ему удается хранить "живое куриное сердце в пробирке". Миру эта идея очень полюбилась. В частности, на протяжении тридцати лет газета New York Times выходила 1 января с сообщением, что куриное сердце в пробирке у великого ученого все еще живо.
Скажите, а вот нельзя ли, чтобы кто-нибудь авторитетный каждого 1 января выходил с аналогичным сообщением касательно российской демократии? А то именно к этому дню начинаешь привычно беспокоиться.

Тот же Стратерн сообщает, что Пастер, занимаясь проблематикой излечения бешенства, долго мучился с бешеными собаками, пока не сообразил, что собаке можно дать покусать кролика. С бешеным кроликом Пастеру было легче справиться.
Особенный человек был этот Пастер. Способный пережить вид бешеного кролика.

В аэропорту Шереметьево-1 наблюдала «встречающего» с табличкой "Rabinovitch 1,2". Поэт Л. говорит - "дробный Рабинович", но я склоняюсь к мысли, что это первая и вторая пробы Рабиновича, как в случае с "Шанель N5". Никогда не пробовала создать Рабиновича, но, очевидно, устроено это занятие так, что каждый следующий take оказывается хуже предыдущего. Приходится использовать первого Рабиновича, а второго, инакополого Рабиновича, держать "на развод", - то есть на случай, если все-таки придется создать третьего Рабиновича, рассчитанного, скажем, на более авангардный сегмент рынка.

Тем временем поэт Л. гневно заявляет*: "Нация, создавшая зеленый чай с жареным рисом, может, чего доброго, создать и зеленый чай с жареной курицей!"
* "Заявляет" тут надо понимать широко. Как в конструкции: "Москва заявляет: Пекин должен прекратить свои провокации!"

Сочетание сильного стресса и желудочного расстройства очень дискомфортно. Постоянно пытаешься одновременно решать две задачи:
1). Не накакать в штаны.
2). Не напиться до потери интереса к задаче 1).

http://linorg.ru/44.html